Это просто жизнь пишет разные повести
Название: Обыкновенное чудо (оригинальнее названия не придумала х)
Автор: Bye__Die
Бета: [P.S. Postscriptum]
Фэндом: Kuroshitsuji
Пейринг: Себастьян/Сиэль
Рейтинг: PG
Размер: мини
Жанр: флафф
Дисклаймер: все права на героев принадлежат Яне Тобосо
Статус: Закончен
От автора: Вот такой вот подарок к Новому году, жду ваших мнений
Аннотация:
В воздухе витает аромат праздника, я спокойно попиваю чай в своем кабинете, смотря на переливающуюся блеском мишуру. Даже запах у чая стал отдавать чем-то иным. Чем-то праздничным. На самом деле это все чепуха. Ни нотка цитрусовых в моем чае, ни мишура не внушают мне никакого веселья.
Вот, совсем скоро часы пробьют 12, а я останусь в полном одиночестве?
Я действительно не осознавал, что мне будет так трудно без Себастьяна, в тот момент, когда смотрел на него, уезжающего на поезде. Я должен был его остановить. Ведь мне так хотелось. Но что же ты, Сиэль Фантомхайв, даже этого сделать не можешь?
________________________________________________________________________________
читать дальше
«– Найди его, найди и сотри с лица Земли, где бы он ни находился. И мне все равно, каким образом. - С грозным лицом говорю я, стоя к нему спиной у окна.
– Сейчас он в другом городе, милорд. Я совсем недавно это узнал. Я говорил Вам.
Кажется, слышно, как он шелестит бумагами.
– Именно. Поэтому… – Я указываю ему пальцем на два билета, лежащих на столе: туда и обратно. Дворецкий тихо подходит к столу и читает вслух дату и время отправления.
– Ведь это же на самое Рождество, милорд… - наверное, хмуро сдвинув брови, смотрит на билеты, и жаль, что я не вижу его недовольства.
–Я ведь должен помочь непутевым слугам накрыть на стол… Простите меня за дерзость, но они же бездарны. – То ли с опаской, то ли с сожалением произносит он. Я тоже это прекрасно понимал, но у меня не было другого выхода.
– Не такие уж они безнадежные, как ты думаешь. Недавно у Барда вышло что-то похожее на рагу. Я даже решился это попробовать, и было вроде вкусно… – с горькой ухмылкой вспоминаю я, и на душе неловко, ведь я откровенно ему вру. Рагу спалили, и эту горечь, (к которой я на самом деле даже не притронулся), давно растворили канализационные воды.
– Кого вы обманываете? – ещё чуть-чуть, и нотка возмущения появилась бы в голосе моего слуги…
– У тебя есть билеты, сменные костюмы, личные вещи, документы. Ступай. Мы справимся. В конце концов, я что, не найду хорошего повара? – Едва сохраняя уверенный тон, говорил я. На самом деле, мне хотелось горько ухмыляться. Ведь лучше Себастьяна повара не найти. Черт бы его побрал… Стоп. Черт?
– Слушай мой приказ: достань из-под земли Алоиса Транси и убей его! – Говорю я громко и четко, приложив пальцы к повязке.
– Да, мой господин, – Я слышу шелест ткани. Наверное, он преклонил колено и склонил голову в поклоне, потом тихо встал, убрав руку с груди. Шаги, шаги, шаги. Вот и дверь хлопнула»
Вспоминая этот диалог, я понимаю, что теперь могу лишь попросить его остаться, но это не подействует. Ведь я отдал приказ. И он теперь будет далеко, этот демон. Я не махаю ему рукой и, конечно, не бегу подарить смущенный поцелуй в щеку на прощанье, как Мейлин. Но я молча стою и смотрю на поезд, потом на Себастьяна, я смотрю прямо ему в глаза. Поезд отъезжает все дальше, и слуги, махая белыми платочками и утирая ими же слезы, потихоньку бегут за вагоном, по мере его нарастающего ускорения. С долю секунды я глядел ему в глаза и вдруг увидел там какую-то искорку, так мне не знакомую. Может быть, искорку печали…
Когда темная фигурка Себастьяна пропадает из виду, я раздраженно выдыхаю, поворачиваясь к ним: «Может, хватит? Ведь он уже уехал». Вместо того, чтобы благополучно отправиться домой, слуги бросились обнимать меня с плачем и воплями: «Что же мы будем делать без Себастьяна?», «Мы будем по нему так скучать!»
Да за что именно они его любят? Наверное, за вкусные пироги. А за что еще им его любить? За его брань про их непутевость? Не знаю.
____________________________________________________________________________
Теперь я ходил взад-вперед по промерзшей веранде, по ее скрипучим доскам, а в это же самое время слуги, Элизабет, Паола, Гробовщик, Лао и Лан Мао носились по особняку. В предвкушении праздника они, шелестя гирляндами и нечаянно разбивая ёлочные игрушки, о чем-то спорили. Праздничная суматоха… Я перестал любить ее давным-давно. И сейчас никто не положит мне руку на плечо и не спросит участливо: «Вы устали от них, милорд? Хотите, я заставлю их замолчать?»
Как они все оказались у меня дома, я толком и не заметил, но они принесли подарки, что означает хоть какие-то знания правил хорошего тона. Как ни странно, я ждал любых гостей. Этот новый повар не просто так старался целый день. И вот, хоть кто-то пришел. Я специально не устраивал грандиозного бала в поместье, приглашая всех светских личностей, потому что я хотел увидеть лишь тех, кому я на самом деле нужен. Да и все эти знакомые из высшего общества, разве они придут просто так? Никто не завалится ко мне домой, дружески похлопав по плечу и сказав: «Хе-хей, с Рождеством!» Я даже удивился бы, если бы кто-нибудь так сделал. А еще, я очень хотел бы обнять тетушку. Именно сейчас. Обнять и вдохнуть аромат духов, чмокнуть в щечку, в знак того, какой я хороший племянник… Посмотреть на ее красные волосы и в тысячный раз удивиться: как можно иметь такой красивый цвет? Поиграть с ней в шахматы, специально поддаться и проиграть; услышать ее ничем не заменимую фразу: «Да ты же у меня самый любимый на свете племянник! Иди ко мне», - и она трепала бы меня по волосам, звонко смеясь. Я бы тоже смеялся, ведь с ней мне всегда было так тепло на душе. И да, я действительно любил ее. Если бы все не обернулось так…
***
Я вглядываюсь в даль и надеюсь увидеть его, вот так просто возникшего передо мной из ниоткуда. Мне хочется распознать его силуэт в темноте, и... и мне так хочется его обнять, как самого родного на свете человека. Не человека все же – существа. Сколько всего он для меня сделал, сколько моих приказов выполнил? И я уважаю его за эту беспрекословность. Между нами контракт, и не мне разбираться в сущности демонов, но, кажется, в его характере есть теплые черты. О многих демонах я не знаю, но из тех «сказок», что он мне рассказывал когда-то перед сном, я наслышан о том, какие страшные существа – демоны, какие они беспощадные. А ведь он смотрит на меня с какой-то странной заботой, когда, например, укладывает спать. Даже если и есть еще где-то на свете демоны-дворецкие, то для всех ли это обязанность - быть таким заботливым и участливым?
Если да, то я невероятно наивен, потому что так не думаю.
И это все притом, что иногда мне хочется бить кулаками ему в грудь и кричать: «Идиот!». Иногда хочется вылить на него чай или задушить, когда он так... так... мило закрывает глаза, прежде чем поклониться и сказать: «Да, мой лорд». И я иногда готов разорвать его на кусочки за все шуточки... Но я же не могу, не могу без них. Правда. Ведь эти маленькие издевки оставляли секундный трепет в душе, и непременно приходилось лихорадочно придумывать ответ.
Теперь на душе стало невыносимо пусто без него. Еще немного более пусто, чем было всегда.
И когда я снова выдыхаю пар и смотрю за тем, как он растворяется, я понимаю, что не чувствую незримого присутствия демона где-то в грудной клетке, понимаю, что его действительно НЕТ рядом. От этого непонятного одиночества хочется обхватить себя руками и сжать ткань пиджака так, чтобы она порвалась. Но вот еще немного, еще каких-то пару дней, и он вернется. Я ненавижу ждать.
***
Прошлые праздники, проведенные с ним, были необычны. Он всегда незаметно дарил мне какие-то подарки, вызывающие у меня самую настоящую, искреннюю радость. Ведь когда я хмурился, на самом деле мне было приятно. Даже когда он банально подсунул мне кольцо в пирог… И я ведь знал, что это был он.
Ну, отчего он не был суровым вышибалой, с грубыми чертами лица и низким тембром, который защищал бы меня от всех врагов? Почему он лишь таинственно улыбался и чутко следил за выражением моего лица, когда я открывал эти шуршащие и блестящие коробки с бантиками? Почему?
Теперь я тихо напеваю песню про то, как лондонский мост падает, смотрю на звезды и вновь стискиваю зубы, потому что от воспоминаний по спине побежали мурашки, я встряхнулся, чтобы избавиться от озноба и упавших на плечи снежинок.
Я часто думал о том, как падает снег, с самого детства. Но я не люблю его.. Он, такой безмолвный, падает себе, как хочет, и его совершенно ничего не волнует. Снежинки имеют красивый узор, но так ли они долговечны? Сколько за этот вечер я наловил их рукой, а потом рассматривал, как они тают? Сколько раз я поднимал голову к синему вечернему небу, чтобы со вздохом посмотреть, как эти снежинки осыпаются мне на нос? И никогда они не давали мне времени для разумных мыслей. Я всё пытался разглядеть звезды, но как только примечал хоть одну красивую, мне в глаза обязательно падало что-то холодное и пленкой застилало зрение. И это порядком надоедало. Надоедало потом жмуриться и утирать рукавом глаза, чтобы проморгаться, несмотря на то, что это всего лишь вода. Безмолвная холодная вода.
Пойду в дом. Там все, наверно, все уже ждут. Пора.
***
Все были такими улыбчивыми, но смотрели на меня с упреком, когда я с кислой миной зашел в дом; они, можно сказать, набросились на меня, с восклицаниями о том, какой я хмурый. Ну и что?
– Яяя, кажется, понял истинную печаль графа. Тьхи! – Гробовщик посмотрел на меня, такого недовольного, со своей ухмылкой и каким-то странным умилением.
– Тут кого-то не хватает! – Он пафосно развел руками, но посмотрел на меня так, будто понял все мои мысли. И мне стало как-то не по себе.
– А ведь у нас одна на двоих с ним печаль…- стоя неподалеку на табуретке и наряжая ёлку, покраснела и тихо промолвила Мейлинн, не смотря на нас с Гробовщиком. Она надеялась, что я этого не слышал?
Потом, на протяжении всего вечера, я пытался веселиться, и, признаюсь, натянуто улыбаться выходило неплохо. И если бы я мог забыться во всем этом…
***
Я ходил с хлопушками и шампанским. Никого не смущало то, что мы открыли его раньше, чем собирались. Все шутили, я тоже. Мои шутки скорее были из раздела черного юмора, но на это уже давно никто не обижался.
Сквозь эту небольшую толпу мне слышалось, как Элизабет говорила: «Какой Сиэль сегодня ми-и-илый!». Как всегда. Картина повторяется.
Отпив еще шампанского, я поставил его на какой-то из столов. И я все еще не был пьян, мне просто было душно.
POV Sebastian
Ты совсем не будешь скучать? Ты удивляешь меня.
Иногда у меня создается впечатление, что ты и в самом деле такой серьезный, да. И это сильно ранит. Однако только я на самом деле знаю, кто для меня ты и кто для тебя я. Я знаю, что это всего лишь твоя маска, но ты меня не удивишь этим – знаешь, сколько у меня таких?
Когда я смотрел на тебя, когда я с каждым метром отдалялся все дальше, я ощущал в сердце тяжесть. Эдакую непонятную тяжесть, которая мешала мне дышать. Мое дыхание срывалось с привычного ритма, когда я думал о том, что буду от тебя так далеко. Теперь мое сердце беспокойно колотится. Что с тобой там?
А я все равно, будто забывшись, провожу пальцами по пентаграмме на моей руке. Сквозь перчатку я ничего не осязаю. – Пентаграмма есть, но никакого жжения нет. Неужели мы больше не можем чувствовать друг друга на расстоянии? Осознание того, что я больше не слышу твой недовольный голос, что я больше не слышу это «Себастьян!», приходит, кажется, постепенно, и в глубине души я начинаю впадать в тихую панику.
Уничтожить Алоиса Транси? Это займет не так уж мало времени, как мне хотелось бы. Но я вернусь к тебе, обязательно вернусь.
POV Ciel
Ну вот. Я хотел развеселиться, почувствовать праздник. Не очень-то и вышло. Больше всего мне теперь хочется либо заснуть, либо увидеть чудо…невероятное, нежданное, удивительное… Благодаря шампанскому я прекратил тосковать по Себастьяну, однако понимал, что теперь, без него - это уже самый обычный вечер. Рутинное поместье, впустую украшенное побрякушками. Элизабет кружит меня за руки в танце, кричит, смеется.
Но когда мы перестали танцевать, и только я пошел взять что-нибудь из закусок, мне вдруг стало плохо, сердце словно защемило, и я тихо вышел на улицу, примостившись около колонны и спрятавшись в ее тени. Я глубоко задышал, вроде отпустило.
Я пошел по снегу, уходя в самую глубь сада. Дети обычно боятся ходить одни в темноте, да еще и в рождественский вечер. Чего только не может случиться?
Сад был таким красивым. Было темно. На улице была не слишком низкая температура, мне даже не стало холодно. Я шел и шел по тропинкам. Я точно знал, что если со мной случится что-то, то я вновь упаду в его руки! Он будет бранить меня, а я буду рад. Он будет причитать, но, если честно, я буду так невероятно рад...
Я не нашел никаких чудес в саду, моя детская наивность заснет теперь надолго. Я подошел к входу в поместье, и, чтобы забыть про боль в сердце, снова принялся вглядываться вдаль и тешить себя мыслями, что сегодня еще что-то может произойти.
Вдруг я услышал громкое ржанье, потом увидел бегущую лошадь, которая влетела в ворота поместья.
Откуда здесь лошадь?
Эта лошадь кажется дикой… Нет седла, только жалкое подобие уздечки. Такое ощущение, что кто-то выдернул ее из повозки и поехал на ней верхом. На ее крупе восседает какая-то черная фигура. Слишком странно.
Теперь боль в моем сердце перемешивалась с волнением и предвкушением. Мое дыхание на пару секунд прервалось. Я застыл.
Топот копыт приближался, и я поспешил подойти поближе.
Лошадь остановилась где-то в темноте, с нее кто-то слез.
Я услышал скрип снега, шаги приближались. Мне в лицо подул ледяной ветер, а щеки раскраснелись еще больше.
Что я увижу?
Черный ботинок, второй черный ботинок, длинная нога и кусочек фрака по очереди появляются из темноты...
– Себастьян? – задал вопрос в абсолютной тишине. И... кто же это мог быть еще?
– Да, милорд... - опустив голову к руке, которой он надевал перчатку на другую руку, он вышел ко мне из этой темноты. Появился... Весьма неэффектно. Я ожидал большего.
Я подошел к нему и обнаружил, что весь его фрак изорван, волосы взъерошены, да и он весь потрепан!
– Что с твоим внешним видом? - Грозно и высокомерно спросил я, сделав серьезное лицо, а на самом деле переживая за него.
– Простите меня, милорд, дорога выдалась нелегкой, я вернулся раньше положенного времени… - говорил он печально и одновременно серьезно.
– Господин…Я не уничтожил Алоиса Транси..У него есть…
– Неужели тоже демон-дворецкий? – Улыбаясь уголками губ, спрашиваю я, едва удивленно сдвинув брови.
– Тоже демон и дворецкий. Транси сказал, что не позволит убить себя без Вашего присутствия. Но я нанес его дворецкому сильный урон… - Он смело поднял на меня глаза, зная, что я могу быть зол за невыполнение приказа.
– Все это потом. Раз уж ты здесь, пойдем в дом, нужно привести тебя в порядок. Как я покажу тебя гостям?
Я развернулся и пошел по ступенькам, стискивая кулаки от недостатка собственной сентиментальности, а он не сдвинулся с места.
– С Рождеством, Милорд, - робко произнес он, и наступило молчание. Среди шума вьюги повисла тишина.
Но на последней ступеньке моя спина каменеет. Делаю последний глубокий вдох, пытаясь удержать свои эмоции, но срываюсь. Я не могу не отреагировать.
Разворачиваюсь и что есть сил бегу обратно, спотыкаюсь, преодолеваю эти ступеньки в два раза быстрее, чем на них поднялся, наступаю в снег и вцепляюсь в Себастьяна, чуть не сбив его сног, обвиваю его пояс руками так сильно, как только могу, и утыкаюсь головой ему в грудь.
– Себастьян. Себастьян. Себастьян! - Шепчу я, разделяя эти три слова паузами, прижимаясь головой к его жилету под распахнутым пальто. Мои пальцы смыкаются у него за спиной. Я не говорю больше ни слова, я не могу найти слов. Но я точно знаю, что давно хотел это сделать.
И даже если чудес не бывает… Он стал для меня настоящим чудом…
Автор: Bye__Die
Бета: [P.S. Postscriptum]
Фэндом: Kuroshitsuji
Пейринг: Себастьян/Сиэль
Рейтинг: PG
Размер: мини
Жанр: флафф
Дисклаймер: все права на героев принадлежат Яне Тобосо
Статус: Закончен
От автора: Вот такой вот подарок к Новому году, жду ваших мнений
Аннотация:
В воздухе витает аромат праздника, я спокойно попиваю чай в своем кабинете, смотря на переливающуюся блеском мишуру. Даже запах у чая стал отдавать чем-то иным. Чем-то праздничным. На самом деле это все чепуха. Ни нотка цитрусовых в моем чае, ни мишура не внушают мне никакого веселья.
Вот, совсем скоро часы пробьют 12, а я останусь в полном одиночестве?
Я действительно не осознавал, что мне будет так трудно без Себастьяна, в тот момент, когда смотрел на него, уезжающего на поезде. Я должен был его остановить. Ведь мне так хотелось. Но что же ты, Сиэль Фантомхайв, даже этого сделать не можешь?
________________________________________________________________________________
читать дальше
«– Найди его, найди и сотри с лица Земли, где бы он ни находился. И мне все равно, каким образом. - С грозным лицом говорю я, стоя к нему спиной у окна.
– Сейчас он в другом городе, милорд. Я совсем недавно это узнал. Я говорил Вам.
Кажется, слышно, как он шелестит бумагами.
– Именно. Поэтому… – Я указываю ему пальцем на два билета, лежащих на столе: туда и обратно. Дворецкий тихо подходит к столу и читает вслух дату и время отправления.
– Ведь это же на самое Рождество, милорд… - наверное, хмуро сдвинув брови, смотрит на билеты, и жаль, что я не вижу его недовольства.
–Я ведь должен помочь непутевым слугам накрыть на стол… Простите меня за дерзость, но они же бездарны. – То ли с опаской, то ли с сожалением произносит он. Я тоже это прекрасно понимал, но у меня не было другого выхода.
– Не такие уж они безнадежные, как ты думаешь. Недавно у Барда вышло что-то похожее на рагу. Я даже решился это попробовать, и было вроде вкусно… – с горькой ухмылкой вспоминаю я, и на душе неловко, ведь я откровенно ему вру. Рагу спалили, и эту горечь, (к которой я на самом деле даже не притронулся), давно растворили канализационные воды.
– Кого вы обманываете? – ещё чуть-чуть, и нотка возмущения появилась бы в голосе моего слуги…
– У тебя есть билеты, сменные костюмы, личные вещи, документы. Ступай. Мы справимся. В конце концов, я что, не найду хорошего повара? – Едва сохраняя уверенный тон, говорил я. На самом деле, мне хотелось горько ухмыляться. Ведь лучше Себастьяна повара не найти. Черт бы его побрал… Стоп. Черт?
– Слушай мой приказ: достань из-под земли Алоиса Транси и убей его! – Говорю я громко и четко, приложив пальцы к повязке.
– Да, мой господин, – Я слышу шелест ткани. Наверное, он преклонил колено и склонил голову в поклоне, потом тихо встал, убрав руку с груди. Шаги, шаги, шаги. Вот и дверь хлопнула»
Вспоминая этот диалог, я понимаю, что теперь могу лишь попросить его остаться, но это не подействует. Ведь я отдал приказ. И он теперь будет далеко, этот демон. Я не махаю ему рукой и, конечно, не бегу подарить смущенный поцелуй в щеку на прощанье, как Мейлин. Но я молча стою и смотрю на поезд, потом на Себастьяна, я смотрю прямо ему в глаза. Поезд отъезжает все дальше, и слуги, махая белыми платочками и утирая ими же слезы, потихоньку бегут за вагоном, по мере его нарастающего ускорения. С долю секунды я глядел ему в глаза и вдруг увидел там какую-то искорку, так мне не знакомую. Может быть, искорку печали…
Когда темная фигурка Себастьяна пропадает из виду, я раздраженно выдыхаю, поворачиваясь к ним: «Может, хватит? Ведь он уже уехал». Вместо того, чтобы благополучно отправиться домой, слуги бросились обнимать меня с плачем и воплями: «Что же мы будем делать без Себастьяна?», «Мы будем по нему так скучать!»
Да за что именно они его любят? Наверное, за вкусные пироги. А за что еще им его любить? За его брань про их непутевость? Не знаю.
____________________________________________________________________________
Теперь я ходил взад-вперед по промерзшей веранде, по ее скрипучим доскам, а в это же самое время слуги, Элизабет, Паола, Гробовщик, Лао и Лан Мао носились по особняку. В предвкушении праздника они, шелестя гирляндами и нечаянно разбивая ёлочные игрушки, о чем-то спорили. Праздничная суматоха… Я перестал любить ее давным-давно. И сейчас никто не положит мне руку на плечо и не спросит участливо: «Вы устали от них, милорд? Хотите, я заставлю их замолчать?»
Как они все оказались у меня дома, я толком и не заметил, но они принесли подарки, что означает хоть какие-то знания правил хорошего тона. Как ни странно, я ждал любых гостей. Этот новый повар не просто так старался целый день. И вот, хоть кто-то пришел. Я специально не устраивал грандиозного бала в поместье, приглашая всех светских личностей, потому что я хотел увидеть лишь тех, кому я на самом деле нужен. Да и все эти знакомые из высшего общества, разве они придут просто так? Никто не завалится ко мне домой, дружески похлопав по плечу и сказав: «Хе-хей, с Рождеством!» Я даже удивился бы, если бы кто-нибудь так сделал. А еще, я очень хотел бы обнять тетушку. Именно сейчас. Обнять и вдохнуть аромат духов, чмокнуть в щечку, в знак того, какой я хороший племянник… Посмотреть на ее красные волосы и в тысячный раз удивиться: как можно иметь такой красивый цвет? Поиграть с ней в шахматы, специально поддаться и проиграть; услышать ее ничем не заменимую фразу: «Да ты же у меня самый любимый на свете племянник! Иди ко мне», - и она трепала бы меня по волосам, звонко смеясь. Я бы тоже смеялся, ведь с ней мне всегда было так тепло на душе. И да, я действительно любил ее. Если бы все не обернулось так…
***
Я вглядываюсь в даль и надеюсь увидеть его, вот так просто возникшего передо мной из ниоткуда. Мне хочется распознать его силуэт в темноте, и... и мне так хочется его обнять, как самого родного на свете человека. Не человека все же – существа. Сколько всего он для меня сделал, сколько моих приказов выполнил? И я уважаю его за эту беспрекословность. Между нами контракт, и не мне разбираться в сущности демонов, но, кажется, в его характере есть теплые черты. О многих демонах я не знаю, но из тех «сказок», что он мне рассказывал когда-то перед сном, я наслышан о том, какие страшные существа – демоны, какие они беспощадные. А ведь он смотрит на меня с какой-то странной заботой, когда, например, укладывает спать. Даже если и есть еще где-то на свете демоны-дворецкие, то для всех ли это обязанность - быть таким заботливым и участливым?
Если да, то я невероятно наивен, потому что так не думаю.
И это все притом, что иногда мне хочется бить кулаками ему в грудь и кричать: «Идиот!». Иногда хочется вылить на него чай или задушить, когда он так... так... мило закрывает глаза, прежде чем поклониться и сказать: «Да, мой лорд». И я иногда готов разорвать его на кусочки за все шуточки... Но я же не могу, не могу без них. Правда. Ведь эти маленькие издевки оставляли секундный трепет в душе, и непременно приходилось лихорадочно придумывать ответ.
Теперь на душе стало невыносимо пусто без него. Еще немного более пусто, чем было всегда.
И когда я снова выдыхаю пар и смотрю за тем, как он растворяется, я понимаю, что не чувствую незримого присутствия демона где-то в грудной клетке, понимаю, что его действительно НЕТ рядом. От этого непонятного одиночества хочется обхватить себя руками и сжать ткань пиджака так, чтобы она порвалась. Но вот еще немного, еще каких-то пару дней, и он вернется. Я ненавижу ждать.
***
Прошлые праздники, проведенные с ним, были необычны. Он всегда незаметно дарил мне какие-то подарки, вызывающие у меня самую настоящую, искреннюю радость. Ведь когда я хмурился, на самом деле мне было приятно. Даже когда он банально подсунул мне кольцо в пирог… И я ведь знал, что это был он.
Ну, отчего он не был суровым вышибалой, с грубыми чертами лица и низким тембром, который защищал бы меня от всех врагов? Почему он лишь таинственно улыбался и чутко следил за выражением моего лица, когда я открывал эти шуршащие и блестящие коробки с бантиками? Почему?
Теперь я тихо напеваю песню про то, как лондонский мост падает, смотрю на звезды и вновь стискиваю зубы, потому что от воспоминаний по спине побежали мурашки, я встряхнулся, чтобы избавиться от озноба и упавших на плечи снежинок.
Я часто думал о том, как падает снег, с самого детства. Но я не люблю его.. Он, такой безмолвный, падает себе, как хочет, и его совершенно ничего не волнует. Снежинки имеют красивый узор, но так ли они долговечны? Сколько за этот вечер я наловил их рукой, а потом рассматривал, как они тают? Сколько раз я поднимал голову к синему вечернему небу, чтобы со вздохом посмотреть, как эти снежинки осыпаются мне на нос? И никогда они не давали мне времени для разумных мыслей. Я всё пытался разглядеть звезды, но как только примечал хоть одну красивую, мне в глаза обязательно падало что-то холодное и пленкой застилало зрение. И это порядком надоедало. Надоедало потом жмуриться и утирать рукавом глаза, чтобы проморгаться, несмотря на то, что это всего лишь вода. Безмолвная холодная вода.
Пойду в дом. Там все, наверно, все уже ждут. Пора.
***
Все были такими улыбчивыми, но смотрели на меня с упреком, когда я с кислой миной зашел в дом; они, можно сказать, набросились на меня, с восклицаниями о том, какой я хмурый. Ну и что?
– Яяя, кажется, понял истинную печаль графа. Тьхи! – Гробовщик посмотрел на меня, такого недовольного, со своей ухмылкой и каким-то странным умилением.
– Тут кого-то не хватает! – Он пафосно развел руками, но посмотрел на меня так, будто понял все мои мысли. И мне стало как-то не по себе.
– А ведь у нас одна на двоих с ним печаль…- стоя неподалеку на табуретке и наряжая ёлку, покраснела и тихо промолвила Мейлинн, не смотря на нас с Гробовщиком. Она надеялась, что я этого не слышал?
Потом, на протяжении всего вечера, я пытался веселиться, и, признаюсь, натянуто улыбаться выходило неплохо. И если бы я мог забыться во всем этом…
***
Я ходил с хлопушками и шампанским. Никого не смущало то, что мы открыли его раньше, чем собирались. Все шутили, я тоже. Мои шутки скорее были из раздела черного юмора, но на это уже давно никто не обижался.
Сквозь эту небольшую толпу мне слышалось, как Элизабет говорила: «Какой Сиэль сегодня ми-и-илый!». Как всегда. Картина повторяется.
Отпив еще шампанского, я поставил его на какой-то из столов. И я все еще не был пьян, мне просто было душно.
POV Sebastian
Ты совсем не будешь скучать? Ты удивляешь меня.
Иногда у меня создается впечатление, что ты и в самом деле такой серьезный, да. И это сильно ранит. Однако только я на самом деле знаю, кто для меня ты и кто для тебя я. Я знаю, что это всего лишь твоя маска, но ты меня не удивишь этим – знаешь, сколько у меня таких?
Когда я смотрел на тебя, когда я с каждым метром отдалялся все дальше, я ощущал в сердце тяжесть. Эдакую непонятную тяжесть, которая мешала мне дышать. Мое дыхание срывалось с привычного ритма, когда я думал о том, что буду от тебя так далеко. Теперь мое сердце беспокойно колотится. Что с тобой там?
А я все равно, будто забывшись, провожу пальцами по пентаграмме на моей руке. Сквозь перчатку я ничего не осязаю. – Пентаграмма есть, но никакого жжения нет. Неужели мы больше не можем чувствовать друг друга на расстоянии? Осознание того, что я больше не слышу твой недовольный голос, что я больше не слышу это «Себастьян!», приходит, кажется, постепенно, и в глубине души я начинаю впадать в тихую панику.
Уничтожить Алоиса Транси? Это займет не так уж мало времени, как мне хотелось бы. Но я вернусь к тебе, обязательно вернусь.
POV Ciel
Ну вот. Я хотел развеселиться, почувствовать праздник. Не очень-то и вышло. Больше всего мне теперь хочется либо заснуть, либо увидеть чудо…невероятное, нежданное, удивительное… Благодаря шампанскому я прекратил тосковать по Себастьяну, однако понимал, что теперь, без него - это уже самый обычный вечер. Рутинное поместье, впустую украшенное побрякушками. Элизабет кружит меня за руки в танце, кричит, смеется.
Но когда мы перестали танцевать, и только я пошел взять что-нибудь из закусок, мне вдруг стало плохо, сердце словно защемило, и я тихо вышел на улицу, примостившись около колонны и спрятавшись в ее тени. Я глубоко задышал, вроде отпустило.
Я пошел по снегу, уходя в самую глубь сада. Дети обычно боятся ходить одни в темноте, да еще и в рождественский вечер. Чего только не может случиться?
Сад был таким красивым. Было темно. На улице была не слишком низкая температура, мне даже не стало холодно. Я шел и шел по тропинкам. Я точно знал, что если со мной случится что-то, то я вновь упаду в его руки! Он будет бранить меня, а я буду рад. Он будет причитать, но, если честно, я буду так невероятно рад...
Я не нашел никаких чудес в саду, моя детская наивность заснет теперь надолго. Я подошел к входу в поместье, и, чтобы забыть про боль в сердце, снова принялся вглядываться вдаль и тешить себя мыслями, что сегодня еще что-то может произойти.
Вдруг я услышал громкое ржанье, потом увидел бегущую лошадь, которая влетела в ворота поместья.
Откуда здесь лошадь?
Эта лошадь кажется дикой… Нет седла, только жалкое подобие уздечки. Такое ощущение, что кто-то выдернул ее из повозки и поехал на ней верхом. На ее крупе восседает какая-то черная фигура. Слишком странно.
Теперь боль в моем сердце перемешивалась с волнением и предвкушением. Мое дыхание на пару секунд прервалось. Я застыл.
Топот копыт приближался, и я поспешил подойти поближе.
Лошадь остановилась где-то в темноте, с нее кто-то слез.
Я услышал скрип снега, шаги приближались. Мне в лицо подул ледяной ветер, а щеки раскраснелись еще больше.
Что я увижу?
Черный ботинок, второй черный ботинок, длинная нога и кусочек фрака по очереди появляются из темноты...
– Себастьян? – задал вопрос в абсолютной тишине. И... кто же это мог быть еще?
– Да, милорд... - опустив голову к руке, которой он надевал перчатку на другую руку, он вышел ко мне из этой темноты. Появился... Весьма неэффектно. Я ожидал большего.
Я подошел к нему и обнаружил, что весь его фрак изорван, волосы взъерошены, да и он весь потрепан!
– Что с твоим внешним видом? - Грозно и высокомерно спросил я, сделав серьезное лицо, а на самом деле переживая за него.
– Простите меня, милорд, дорога выдалась нелегкой, я вернулся раньше положенного времени… - говорил он печально и одновременно серьезно.
– Господин…Я не уничтожил Алоиса Транси..У него есть…
– Неужели тоже демон-дворецкий? – Улыбаясь уголками губ, спрашиваю я, едва удивленно сдвинув брови.
– Тоже демон и дворецкий. Транси сказал, что не позволит убить себя без Вашего присутствия. Но я нанес его дворецкому сильный урон… - Он смело поднял на меня глаза, зная, что я могу быть зол за невыполнение приказа.
– Все это потом. Раз уж ты здесь, пойдем в дом, нужно привести тебя в порядок. Как я покажу тебя гостям?
Я развернулся и пошел по ступенькам, стискивая кулаки от недостатка собственной сентиментальности, а он не сдвинулся с места.
– С Рождеством, Милорд, - робко произнес он, и наступило молчание. Среди шума вьюги повисла тишина.
Но на последней ступеньке моя спина каменеет. Делаю последний глубокий вдох, пытаясь удержать свои эмоции, но срываюсь. Я не могу не отреагировать.
Разворачиваюсь и что есть сил бегу обратно, спотыкаюсь, преодолеваю эти ступеньки в два раза быстрее, чем на них поднялся, наступаю в снег и вцепляюсь в Себастьяна, чуть не сбив его сног, обвиваю его пояс руками так сильно, как только могу, и утыкаюсь головой ему в грудь.
– Себастьян. Себастьян. Себастьян! - Шепчу я, разделяя эти три слова паузами, прижимаясь головой к его жилету под распахнутым пальто. Мои пальцы смыкаются у него за спиной. Я не говорю больше ни слова, я не могу найти слов. Но я точно знаю, что давно хотел это сделать.
И даже если чудес не бывает… Он стал для меня настоящим чудом…
@темы: Ciel, Sebastian, Fanfiction
-
-
31.12.2010 в 16:01автор, спасибо Вам и Вашей бете за такой великолепный подарок
-
-
31.12.2010 в 16:05Не за что, конечно)))
С наступающим Вас, Гость!))))